Поймать конец трубы было не трудно, но так как та не была закреплена, мальчик, прыгая с несущегося вперед поезда, сдвинул ее с места. Описав круг в триста шестьдесят градусов, труба остановилась. Инди разжал пальцы и только тут понял, что опять оказался на крыше поезда, хотя и на другом вагоне. Здесь его ожидал метис, которого Инди, спрыгивая, сбил с ног. Пошатываясь, словно в тумане, мальчик сделал пару шагов назад и… провалился в какое-то отверстие в крыше.

Он упал на пол, подняв в воздух кучу пыли. Хотя лучи солнца и просачивались внутрь через щели между досками, в вагоне было довольно темно, и в первый момент Инди как бы ослеп. В нос ему ударил резкий запах. Но мере того как глаза привыкали к темноте, Инди наконец смог рассмотреть источник этих ароматов — в противоположном конце медленно и степенно поднимался на ноги африканский лев. Было ясно, он решил поближе познакомиться с существом, так бесцеремонно нарушившим его покой.

Лев оглушительно зарычал — вагонные стены завибрировали, пыль заплясала в воздухе вокруг хищника, готового напасть на свою жертву.

— Боже мой! — содрогнулся Инди и попятился.

Неожиданно на полу что-то сверкнуло. Мальчик схватился за пояс. Креста не было, видимо, когда он упал, тот вывалился и теперь лежал, поблескивая, около львиных лап.

Инди продолжал медленно отступать, и наконец его спина коснулась стены. Лев был уже совсем близко. Мальчик прижал ладони к стене, его правая рука нащупала гвоздь, а под ним что-то длинное, напоминающее кусок кожи, неужели еще одна змея? Нет, это был всего лишь хлыст, какими пользуются в цирке дрессировщики.

Инди взял его за рукоять. Лев, увидев хлыст, тихонько зарычал. Судорожно сглотнув, мальчик попытался щелкнуть хлыстом. Неудача! Хлыст взвился вверх и полоснул его по щеке, оставив на ней багровый рубец.

Рычание льва стало громче.

Инди торопливо собрал хлыст, провел кончиком языка по пересохшим губам и сделал еще одну попытку. На этот раз ему повезло — хлыст громко щелкнул. Все вышло именно так, как должно быть в цирке, когда дрессировщик гоняет царя зверей по кругу.

Лев взревел, затем с глухим ворчанием попятился. Он по опыту знал, что означает этот звук.

Инди довольно усмехнулся, сам пораженный своей смелостью. Он снова щелкнул хлыстом, и лев отпрянул еще дальше. Инди шаг за шагом продвигался вперед, пока не оказался прямо перед крестом. Лев стоял в каких-нибудь десяти футах от него. Медленно, очень медленно, не сводя глаз с хищника, Инди нагнулся и поднял крест.

Он подался назад и только тогда понял, что у него трясутся руки, а пот заливает лицо. Он втянул в себя затхлый, пыльный воздух, выдохнул и постарался собраться с мыслями.

Отсюда надо выбираться. Но как?

Инди посмотрел вверх на отверстие, через которое он свалился сюда. Оттуда за ним наблюдал Фетровая Шляпа. Он кивнул мальчику, улыбнулся и протянул руку.

Это решило дело. Уж лучше иметь дело с Фетровой Шляпой, чем со львом, подумал Инди, и подбросил один конец хлыста вверх. Фетровая Шляпа ловко поймал его и затем начал медленно скручивать, в то время как Инди, держась за другой конец, поднимался, как бы шагая по стене. Бросив взгляд вниз, на льва, он понял, что если упадет, ему не сдобровать. Он быстро отвернулся и постарался сконцентрироваться на том, что делает.

Когда до края оставалось совсем немного, Фетровая Шляпа схватил его за руку и вытянул на крышу. Тяжело дыша, Инди упал на колени: он совершенно обессилел. Лев был последней каплей. Казалось, боевой дух мальчика угас.

— А ты парень не промах, малыш, — сказал Фетровая Шляпа. Затем, ткнув пальцем в крест, добавил: — Но это принадлежит мне!

Инди поднял голову. Рядом с Фетровой Шляпой стояли его сообщники — метис и Роско.

Инди посмотрел на Фетровую Шляпу:

— Это принадлежит Коронадо!

— Коронадо умер. И его внуки, боюсь, тоже. — Грабитель протянул руку: — Давай его сюда, малыш. Тут уж ничего не поделаешь.

— Давай, выкладывай, — тявкнул Роско и схватил крест.

Однако Инди и не думал выпускать его из рук. Каждый тянул предмет в свою сторону. Неизвестно, кто бы победил в этом «перетягивании креста», если бы неожиданно из рукава Инди не выползла змея и не обвилась вокруг руки Роско.

— Уберите, уберите ее! — вопил он.

Выпустив крест, он тряс рукой, пока не сбросил змею. Снизу доносилось рычание льва. Инди воспользовался суматохой, и, прошмыгнув у метиса между ног, метнулся к соседнему вагону. Метис уже бросился за ним в погоню, но Фетровая Шляпа остановил его.

— Стой, где стоишь! Он может вернуться назад. — И Фетровая Шляпа сам понесся вслед мальчику.

Инди быстро спустился вниз по лестнице и скрылся в багажном отделении, битком набитом разными театральными костюмами и приспособлениями для демонстрации фокусов. Куда бы спрятаться? Он услышал шаги Фетровой Шляпы и быстро нырнул в какую-то коробку.

Фетровая шляпа не торопясь вошел и огляделся, затем прямиком направился к большой черной коробке и небрежным жестом откинул крышку. Одна за другой стенки коробки упали, показывая, что внутри — пусто. Однако грабитель успел заметить, что крышка другой коробки, поменьше, немного сдвинулась. С уверенной улыбкой он открыл ее.

— Поиграли, и хватит, малыш. Вылезай!

Из коробки вылетели несколько голубей и закружились под потолком.

Ну, хватит, ему надоело. Фетровая Шляпа двинулся вперед, обшаривая все углы, роясь в костюмах и цирковых атрибутах. В его руках трости превращались в носовые платки, носовые платки становились тростями.

— Черт! Где же этот…

Вдруг он увидел, как пара голубей вылетела через хлопающую на ветру дверь багажного отделения. Уже догадавшись, в чем дело, он бросился туда. Поезд замедлял ход, приближаясь к станции, и вдалеке Фетровая Шляпа разглядел Инди, идущего вниз по улочке, застроенной скромными деревянными домами.

Глава третья

НА ДОМАШНЕМ ФРОНТЕ

Запыхавшийся, но счастливый, Инди влетел в дом. Он быстро запер дверь и бросился из кухни в комнату, по дороге не забывая поглядывать в окно. На улице никого не было.

Он пересек холл, зашел в другую комнату и опять выглянул на улицу. Солнце слепило глаза. Во рту он все еще ощущал вкус пыли. Стакан воды — вот чего ему сейчас хочется. Большой стакан ледяной воды! Но — всему свое время. Сначала надо поговорить с отцом.

— Папа!

Ответа не последовало, но мальчик точно знал, что отец дома. С тех пор, как умерла мать Инди, он, казалось, вообще не выходил из кабинета, так и сидел все время сгорбившись над своими манускриптами и пергаментами. Прошлое стало для него реальнее настоящего.

Достаточно посмотреть на дом, подумал Инди. Нигде не чувствуется женской руки, нет уюта — кругом только книги, да кое-какие старые вещи. Если бы Инди по временам не убирался, все давно утонуло бы в пыли. Иногда мальчику казалось, что реальность для отца ограничивается стенами его кабинета. Все, что вне их — не существует.

Инди приоткрыл дверь. На полу кабинета горкой были сложены книги, свалившиеся с полок. Стены завешаны картами древнего мира, изображениями живописных замков и соборов. В одном углу был виден ржавый шлем, некогда украшавший гордую голову какого-то рыцаря.

Все здесь имело смысл, подчас недоступный пониманию мальчика. На всем лежал отпечаток преклонения перед европейской средневековой культурой.

Инди откашлялся.

— Папа!

Его отец, профессор Генри Джонс, сидел за массивным столом красного дерева, углубившись в работу. Все вокруг было завалено бумагами и рукописями. Инди глядел на спину отца. Как хотелось ему, чтобы тот обернулся, кивнул ему, заговорил, хоть как-то дал понять, что сын ему дорог. Мальчик был уверен, что отец слышал его, а молчание — лишь знак, что тот не хочет, чтобы ему мешали. Он всегда был недоволен, когда его отрывали от работы.

Но сегодня у Инди не было выбора — его дело было слишком важным. Он приблизился к столу, краем глаза увидел древний пергамент, над которым работал отец, и произнес: